Развитие экономических функций крупнейших городов России

Развитие экономических функций крупнейших городов России

Развитие крупнейших городов и городских систем в России и в восточной Европе происходило в схожих политико-экономических условиях в последние 50-60 лет, так как страны этого региона входили в «социалистический блок». В целях анализа выделим Восточный европейский регион, Украину и Россию. Завершение эпохи социализма привело к ускоренной децентрализации, приватизации и стремительным переменам в городах. Демографические тенденции в городских системах рассматриваемых стран представлены в таблице 1.

tablitza 1

Все рассматриваемые страны обладают высокой степенью урбанизации, для подавляющего большинства стран характерны негативные демографические процессы, что связано с естественной убылью и оттоком трудоспособного населения. В России положительный миграционный прирост населения, частично компенсирует естественную убыль населения. В столицах всех рассматриваемых стран (исключение – Латвия) демографические тенденции более благоприятные, чем в стране в целом. При этом в Украине и в России дифференциация между демографическими тенденциями в стране в целом и в столице проявляется наиболее выражено. Возможно, это связано с тем, что политические системы в России и Украине были более централизованными.

Общей тенденцией является сокращение темпов неравенства между странами, хотя сохраняется разница в темпах экономического роста (см. табл.2). Исключением является Украина, которая показывает исключительно низкие значения ВВП на душу населения (ППС). Экономический рост в России за период находился на среднем уровне по рассматриваемой группе стран.

tablitza 2

Для всех крупнейших российских городов характерны чрезвычайно низкие значения плотности экономической деятельности, которая рассчитана как показатель «Объем отгруженных товаров собственного производства, выполненных работ и услуг собственными силами», суммирующий соответствующие показатели по видам экономической деятельности. Полученные значения были скорректированы на 20-40% в сторону увеличения, так как городская статистика не учитывает некоторые виды экономической деятельности. Рассчитанные по крупнейшим городам России оценочные значения плотности экономической деятельности представлены в таблице 3. Для большинства крупнейших городов является актуальной задача повышения плотности экономической деятельности, повышение эффективности использования территории города.

tablitza 3

Показатели экономического развития крупнейших нестоличных городов России в несколько раз ниже, чем в европейских столицах, сопоставимых по численности населения. Москва по показателям экономического развития соответствует Варшаве и Праге, которые обладают существенно меньшим экономическим и демографическим потенциалом. После падения цен на нефть и снижения курса рубля показатели плотности экономической деятельности российских городов за 2014 г., рассчитанные в долларах, должны существенно снизиться.

Прирост населения в некоторых крупнейших российских городах (население – более 1 миллиона человек) ускорился в период 2010-2013 по сравнению с периодом 2002-2010. При этом наибольшими темпами возрастает население городов, расположенных в отдаленных регионах, например: в Сибири (Новосибирск, Красноярск), на Урале (Екатеринбург, Челябинск). Доля населения, проживающего в крупных городах, меньше в южных регионах страны, а высокая концентрация населения в крупных городах больше свойственна восточным, менее заселенным регионам.

По результатам сравнения тенденций развития крупнейших городов в Восточной Европе и России можно высказать некоторые заключения:

– демографические тенденции в крупнейших российских нестоличных городах соответствуют тенденциям в столичных городах Восточной Европы, а именно – умеренный рост населения в большинстве городов при сокращении населения в стране в целом;

– институциональные и политические условия, возможно, оказывают влияние на экономическое развитие. В Украине, где не проводились необходимые реформы, темпы экономического роста сохранялись на чрезвычайно низком уровне. В России темпы экономического роста соответствуют средним значениям по группе, несмотря на чрезвычайно благоприятные конъюнктурные условия для сырьевой экономики;

– показатели экономического развития крупнейших нестоличных городов России в несколько раз ниже, чем в европейских столицах, сопоставимых по численности населения. Москва по показателям экономического развития соответствует Варшаве и Праге, которые обладают существенно меньшим экономическим и демографическим потенциалом.

Теоретические предпосылки анализа городской системы России

Одно из направлений исследования факторов городского развития связано с понятием конкурентоспособности. Территориальная конкуренция приводит к сверхконцентрации ресурсов и населения в крупнейших городах и агломерациях. По мнению Camagni R, Capello R. этот процесс имеет ряд негативных последствий, связанных с ростом издержек новых проектов в мегаполисах, с одной стороны, и ростом издержек от опустынивания регионов, с другой стороны. Для снижения подобных негативных тенденций необходимо придерживаться принципа полицентричности.

Начиная с 2000-х годов, формирование территориального капитала было признано одной из базовых целей региональной политики (OECD, 2001). Согласно подходу R.Camagni (2002) территориальный капитал – это набор местных активов, который составляет конкурентный потенциал данной территории за счет снижения издержек и повышения отдачи от определенного вида инвестиций по сравнению с условиями в других территориях (регионах, городах). К наиболее существенным характеристикам территориального капитала в аспекте нематериальных активов города относится социальный капитал.

Cooke (2004) под конкурентоспособностью территории понимает способность территории привлекать стабильные, развивающиеся компании или стимулировать появление новых фирм. Конкурентоспособность территории выражается в количестве фирм, уровне занятости, что дает возможность сравнивать разные территории по этим просто измеряемым параметрам.

В Польше полицентризм оказался полезным при создании разных по масштабам агломераций, в которых развиваются специализированные, дополняющие друг друга направления деятельности. Данное обстоятельство свидетельствует, что политика полицентризма может способствовать построению сбалансированной национальной иерархии городов и улучшает экономические показатели. (OECD, 2011)

В статье L.Jeney показано, что более успешное развитие городов, измеряемое в Per capita GDP, в странах Вышеградской группы связано с изменением структуры экономики города, а именно с развитием третичного сектора и обновлением в промышленности. При этом увеличивается дифференциация между городскими и сельскими территориями. Анализ тенденций развития городских систем в странах Вышеградской группы и Прибалтики выявил, что динамика экономического развития крупных городов меньше зависит от своего непосредственного окружения, чем от связей с аналогичными городами Европы. Тогда как средние и малые города больше зависят от показателей своего региона, в особенности от успехов главного регионального города [1].

Интересно, что при эффекте масштаба в транспортном секторе столичный город может расти в условиях повышения открытости экономики, если в стране велики транспортные и институциональные барьеры, а также велико неравенство в доходах между столицей и другими городами (Alonso-Villar, 2001; Mansori, K. S., 2003).

Анализ экономических функций крупнейших российских городов

В настоящем исследовании при оценке экономических функций городов, за исключением информационной функции, рассчитывались удельные показатели, то есть показатели корректировались на численность населения конкретного города.

Для определения, каким образом города справляются с выполнением инновационной функции, была проведена оценка научного потенциала крупнейших городов, а также результаты использования этого потенциала. Москва располагает 50% научного потенциала страны (на основе данных о ведущих университетах и патентах). Совокупная доля двух крупнейших городов – Москвы и Санкт-Петербурга – составляет 62% . Среди других крупнейших городов наилучшие значения по оценке научно-образовательного и научно-технического потенциала имеет Пермь (7%), Нижний Новгород и Казань (по 5 %). При расчете показателей научного потенциала с учетом распределения населения, наилучшие значения показывают нестоличные города Пермь, Нижний Новгород и Казань, а Москва и Санкт-Петербург имеют средние значения.

На рисунке представлены отклонения от среднего значения рассматриваемых показателей инновационной активности: удельный вес организаций (%) осуществляющих технологические инновации; инновационная активность организаций; объем инновационных товаров, работ, услуг (% от общего объема отгруженных товаров, выполненных работ, услуг).

Москва и Санкт-Петербург имеют значения показателей инновационной активности на среднем уровне. А значение показателя «доля инновационных товаров, работ, услуг в общем объеме» Москвы ниже, чем среднее значение по крупнейшим городам. Существует взаимосвязь между всеми рассматриваемыми показателями, то есть города имеют либо все показатели инновационной активности выше среднего значения, либо – все ниже. В сфере инновационной активности можно выделить города – лидеры (Пермь, Казань, Нижний Новгород) и города – аутсайдеры.

Проблемой является отсутствие в национальной городской системе выраженного лидера и координатора в инновационном развитии, так как Москва в настоящее время не выполняют эту функцию. В то же время совокупный экономический потенциал нестоличных городов и уровень связности не создают предпосылки для того, чтобы эти города стали инновационными центрами на национальном уровне.

Отметим, что за последние годы проводилась активная политика по поддержке ведущих университетов и инновационной активности в государственных корпорациях, реализация проекта «Сколково», что способствовало улучшению показателей инновационной активности в Москве. Данные Росстата(*6) свидетельствуют о том, что в Москве показатели инновационной деятельности предприятий существенно улучшились: инновационная активность организаций Москвы выросла с 13,3% (2010г.) до 18,3 % (2013г.), доля инновационных товаров, услуг в общем объеме производства в 2010 г. составляла 2,2%, а в 2013 г. – 15,5%. Это привело к существенному повышению места Москвы в международном рейтинге инновационной экономики(*7). Так, в 2010 г. Москва находилась на 97 месте, а в 2014 г. столица поднялась на 63 место.

Была определена локализация центров принятия решений в финансовом секторе, бизнесе, государственном управлении, международных и межрегиональных взаимоотношениях. Интегральная оценка размещения центров принятия решений показывает, что в Москве располагается 79% центров принятия решений, в Санкт-Петербурге – 10%, в Екатеринбурге – 3%. Во всех остальных крупнейших городах располагается не более 1% от общего количества центров принятия решений.

Был проведен анализ следующих характеристик крупнейших городов: экономическое развитие, развитие потребительского рынка и инвестиционная деятельность. Состав показателей, которые участвовали в анализе, а также оценка превышения экономических показателей столицы над средним уровнем представлены в таблице 4.

Проведенный анализ выявил конкурентные преимущества Москвы по сравнению с нестоличными крупнейшими городами:

•      количественное превосходство Москвы в экономическом потенциале (демография, научный потенциал, ЦПР, связность и другое);

•      качественное превосходство в выполнении основных экономических функций, так как Москва превышает уровень других городов по удельным показателям;

•      наибольшие диспропорции в городской системе наблюдаются в размещении центров принятия решений, количество которых в Москве в 11 раз превышает соответствующий показатель в нестоличных городах.

При этом столица неудовлетворительно выполняет инновационную функцию, что тормозит распространение инноваций в городской системе. Крупнейшие нестоличные города, которые находятся в сфере влияния Москвы, демонстрируют низкий уровень экономического развития.

Социальный капитал российских городов

Французский социолог P.Bourdieu (1985) выделил социальный капитал как одну из форм капитала наряду с экономическим капиталом и капиталом культурным. Различие между человеческим и социальным капиталом состоит в том, что человеческий капитал несет индивидуальные выгоды, а социальный капитал несет выгоды всей социальной общности. Поэтому J.Colman (1998) считал необходимым найти способы усиления социального капитала через создание каких-то формальных институтов.

По мере развития концепции социального капитала были сформулированы подходы к изучению социального капитала территории и города. A. Caragliu, C. Del Boro, P. Nijkamp (2009) отмечали, что конкурентоспособность города зависит от социального капитала города, то есть способности городского сообщества учиться, адаптироваться к изменениям внешней среды, производить инновации. В свою очередь, Zielenbach (2000) видел эффект социального капитала, главным образом, в том, что индивиды с более высоким уровнем доверия друг к другу охотно включаются в деятельность, имеющую значение для развития территории, а не просто несущую индивидуальную выгоду.

Существуют консенсус среди многих исследований по поводу наличия прямой связи между социальным капиталом и экономическим развитием, способностью городской экономики к адаптации и диверсификации. Теоретическим обоснованием развития социального капитала города может быть институциональный подход, основанный на «теории договоров», что повышает защищенность, снижает вероятность конфликтов и позволяет распределить выгоду между властью, обществом и бизнесом от реализации городской стратегии.

Социологические теории и эмпирические исследования показывают, что основной городской стратегией в развитых странах остается экономический рост, для достижения которого создаются коалиции публичной власти и бизнеса. При этом рост межгородской конкуренции и необходимость борьбы за инвестиции заставляют политическую элиту города быть «более предпринимательской». Города активнее выходят на международную арену, расширяя интернациональные связи, и все менее полагаются на центральное правительство.

С этих позиций оценим процессы в системе управления на региональном и городском уровне. В декабре 2004 г. был принят закон, запрещающий прямые выборы губернаторов российских регионов. Постепенно губернаторы, прошедшие ранее процедуру прямых конкурентных выборов, были заменены кандидатами, назначенными президентом России. Вслед за этим многие местные законодательные органы, возглавляемые «Единой Россией», приняли решения об отмене прямых выборов мэров крупнейших городов. Так в течение 2010 года в ряде крупнейших российских городов (Екатеринбург, Нижний Новгород, Казань, Челябинск, Ростов-на-Дону, Уфа, Волгоград, Пермь) были внесены изменения в Уставы городов, отменяющие прямые выборы мэров. При этом было проигнорировано мнение горожан.

Отмена выборов губернаторов и мэров крупных городов, ставшая политической практикой в современной России, исключает политические дискуссии и конкуренцию между альтернативными стратегиями развития регионов и городов, что приводит к накоплению ошибок в принятии решений и практическому исключению активных горожан из политической и общественной жизни. Проведенные исследования культурологических аспектов городского развития позволяют сделать следующий вывод. Во-первых, из участия в политике и городском планировании практически исключаются наиболее успешные в экономическом и социальном отношении группы горожан, включая ученых пермских университетов. Равнодушное отношение к политической жизни присуще не только низшим слоям общества, но и влиятельным, преуспевающим, образованным гражданам. Главной социальной опорой нынешней власти являются люди, своим образом жизни, традициями и коллективным опытом ориентированные на советский период и отвергающие буржуазность и инициативу.

Во-вторых, изменения в политической системе повлияли на распределение экономических функций и центров принятия решений в городской системе России. Такой диспропорции способствовал перенос центральных офисов крупнейших налогоплательщиков федерального уровня в Москву и Санкт-Петербург из тех регионов, в которых они фактически осуществляют свою деятельность. Причиной переноса офисов стало решение правительства страны о том, что крупнейшие налогоплательщики должны сдавать свою отчетность в 10 специальных инспекций, расположенных в Москве и Санкт-Петербурге. Таким образом, в некоторых российских регионах существенно сократились доходы бюджета, а центры принятия решений были сконцентрированы в столичных городах.

Следовательно, задачи повышения национальной конкурентоспособности и перехода на инновационную модель с использованием потенциала крупнейших городов входят в противоречие со сложившейся управленческой практикой. Таким образом, наличие барьеров формирования социального капитала городов входит в противоречие с задачами повышения конкурентоспособности, диверсификации экономики и перехода к инновационной экономике. Существующие законодательные и организационные системы и механизмы рассчитаны на моноцентричные города с единым муниципальным органом власти, а не на управление городскими системами, где происходит взаимодействия в различных формах. При этом стратегии всех уровней должны включать вопросы, связанные с экономическим ростом и развитием социального капитала крупнейших городов.

*Сноски

1. Источники информации: Перспективы мировой урбанизации: пересмотренное и исправленное издание 2011года. ДЭСВ ООН, Нью-Йорк, 2012; http;//www.stat.gov.az/source/demoqraphy/ap/indexen.php#001; http;//www.geostat.ge/cms/site_images/_files/yearbook/Yearbook_Geo_2011.pdf; Национальные статистические ежегодники; Справочник ОЭСР 2010 г.; www.citypopulation.de

2. Источники информации: IMF: Gross domestic product based on purchasing-power-parity (PPP) per capita GDP http://www.imf.org/external/pubs

3. Вычисляется как изменение доли ВВП (ППС) от максимального значения ВВП (ППС) за период (- уменьшение неравенства), (+увеличение неравенства)

4. Вычисляется как доля ВВП (ППС) страны от максимального значения ВВП (ППС)

5. Инновации в РФ http://www.gks.ru/free_doc/new_site/business/nauka/pril3.pdf; Изобретательская активность в регионах http://www.rupto.ru/rosp_reg/sod/Izobr_aktiv/Izobr_aktiv.html

6. http://www.gks.ru/free_doc/doc_2014/region/soc-pok.rar

7. The top 100 cities of the global innovation economy; http://www.innovation-cities.com/innovation-cities-top-100-index-top-cities/1062; http://www.innovation-cities.com/innovation-cities-index-2014-top-100-cities/8919

Список литературы

1.      Состояние европейских городов в переходной период 2013. Подведение итогов за 20 лет реформ. INSTITUTE OF URBAN DEVELOPMENT, INSTYTUT ROZWOJU MIAST, KRAKOW POLAND. Программа ООН по населенным пунктам (ООН-Хабитат) 2013.

2.      Alonso-Villar, O. 2001. Large Metropolises in the Third World: An Explanation. Urban Studies 38 (8): 1359–1371.

3.      Bourdieu P. 1985. The social space and the genesis of groups. Theory and Society, 14, 723–44.

4.      Camagni R. (2002), On concept of territorial competitiveness: sound or misleading? Paper presented at the ERSA Conference, Dortmund, /http//digilander.iol.it/econreg

5.      Camagni, R., Capello, R. 2010. Macroeconomic and territorial policies for regional competitiveness: an EU perspective. Regional Science Policy & Practice 2: 1-19.

6.      Caragliu, A., Del Boro, C., Nijkamp P. 2009. Smart cities in Europe. Amsterdam: University Amsterdam.

7.      Colman J. Social capital in the creation of human capital // The American Journal of Sociology. – 1998. – Vol. 94. – P. 95 – 120.

8.      Cooke, P. 2004. Competitiveness as cohesion: social capital and the knowledge economy City Matters: Competitiveness, Cohesion, and Urban Governance. Bristol: Policy Press: 153 – 170.

9.      Grajeda, M.R., Sheldon, I. 2009. Trade openness and city interaction. MPRA Paper 18029, University Library of Munich, Germany.

10.  Jeney L. Sectoral Background of Urban-Rural Economic Development Inequalities in Visegrad Countries. Ga WC Research Bulletin 347. http://www.lboro.ac.uk/gawc/rb/rb337.html.

11.  Mansori, K. S. 2003. The Geographic Effects of Trade Liberalization with Increasing Returns in Transportation. Journal of Regional Science 43(2): 249–268.

12.  OECD Urban Policy Reviews: Poland 2011, OECD Publications, 11.

13.  OECD, 2001. Territorial Outlook. OECD, Paris.

14.  Zielenbach, S. 2000. The Art of Revitalization: Improving Conditions in Distressed Inner-City Neighborhoods. New York: Garland.